Search the Community

Добрый день! Приснился сон, но как-то не очень понятно, что там происходит и почему. Расшифруйте, пожалуйста Лето. Солнечно, тепло. Я даже слегка переборщила с одеждой – можно было не надевать поверх белой рубашки серый кардиган, да и для длинных брюк с кроссовками – рановато. Я в районе старой школы. Но я в этом районе посещаю какой-то дом. Оттуда выхожу с букетом ромашек (но не уверена,. Что этот букет был для меня) и пересекаю зелёную лужайку. Солнечно, красиво. Я стараюсь сфотографировать себя с букетом, получается не с первого раза, но вроде фотография в итоге остаётся. Потом осень. Мне в этом отрывке лет 13-16. Я в каком-то помещении, сером, неприметном. Мне кажется, за его пределами находится что-то вроде тренировочной базы для скоростных автомобильных гонок. Мы стоим с мамой друг напротив друга и вдруг мама умирает. Точнее выглядит это вроде как… мама разделяется на две части и молодая её часть (до 40 лет) умирает. А вторая более блёклая копия отделяется от неё и отворачивается от меня. Я плачу, реву в три ручья. Меня как будто подкашивает – как будто мои тазовые суставы прошила пуля и я больше не могу прямо стоять, а стою кое-как, одно бедро впереди, второе чуть сзади. Но я стою и плачу. Кажется, здесь у меня что-то происходит с нижними зубами. Я так сильно сжимаю челюсти и при этом у меня неправильный прикус – передние резцы попадаю между нижними передними зубами, отчего те расшатываются и рискуют выпасть. Поначалу я этого не замечаю: так глубоко моё страдание и я смыкаю челюсть, совсем этого не замечая. Но вдруг как будто прихожу в себе и думаю, как бы мне разомкнуть челюсти, чтобы не потерять зубы, но теперь они как будто застряли друг в друге. И тут просыпаюсь. Как в последнее время часто бывает, я не понимаю, плакала ли я во сне или наяву – тоже. Но тут соображаю, что в этом сне – я маленькая, ребёнок. И мама не умерла – она просто разделилась и часть её умерла. Значит, всё невзаправду. Снова засыпаю. Мне кажется, я в том же помещении, в этом странном ангаре. Здесь есть окна. Мама устроила себе похороны. Тут три похоронные группы стоят строем в очереди. Очередь идёт на лестницу, за ней – дверь. Я разглядываю группы. Строи состоят из маленьких девочек в воздушных платьицах и длинных носках, маленьких нарядных туфельках. Девочки в трёх строях стоят как будто по возрасту и росту: самые младшие и маленькие ближе к лестнице, самые старшие – ближе к маме, замыкающей колонну. Я наблюдаю за этим со стороны. Мама стоит в самом конце и злорадно наблюдает за тем, как её оплакивают. Это вызывает у меня внутренний бунт, мне кажется, это жестоким. И тут я вдруг иду наперерез первого строя и сбиваю двух девочек. И вдруг я вижу, что эти девочки – всего лишь пластиковые куклы. У меня что-то проясняется в голове, мол, мама не на столько жестока – живых тут нет. И тут я попадаю в ту самую комнату за лестницей и дверью. В комнате – пираты. Настоящие бандиты, в руках у них старомодные пистолеты и они окружили ванную. В ней в белой ванной я и стою. Шторки нет, но я как будто моюсь, держа в руках шланг душа. Пираты ждут, когда я закончу принимать душ. А я оттягиваю время как могу. Когда вода выключена и я стою перед ними сухая с забранными волосами (кажется, голову я не мыла – она и так чистая), я вспоминаю про серёжки. Две из разных комплектов серебряные серёжки, которые ношу очень долгое время. Стоит мне собраться полностью – мне придётся переступить порог ванной и казнь неизбежна. Мне позволяют надеть серёжки. Я беру их в руку, но роняю в ванную. Я задерживаю их правой ногой и вдруг замечаю, что ногти у меня на ногах накрашены красным лаком. Это даёт мне подсказку – значит, мне разрешили собраться на казнь полностью. Я нагибаюсь за серёжками и поднимаю их.

Здравствуйте. Вторая часть сна мне кажется не для слабонервных В начале сна я пересекаю большой двор, который ведёт от дома в Д. к моей школе. Я пересекаю его до полудня, здесь тихо, сейчас разгар лета – деревья стоят зелёными, во дворе тихо и спокойно. Я прохожу по детской площадке. Тут я как будто встречаю ребёнка. Он плачет, потому что его любимый зверёк, маленький, детёныш выдры, кажется, погиб. Или он просто нашёл его маленький трупик в песке. Ребёнок очень расстроен. Я хочу избавить его от страданий и выкопав ямку здесь же на детской площадке, я кладу трупик в неё. Затем я иду дальше к своей школе. Я учусь в последнем 11 классе. У нас очень продвинутая школа. Здесь всё учитывается по потребностям и желаниям. Моё расписание довольно свободное. Я прохожу по небольшой площади и тут встречаюсь со своими одноклассниками. Почему-то уже почти ночь, всё ещё лето. Мы очень взрослые старшеклассники. Мы уже взрослые люди. Я одета как взрослая красивая женщина, идущая со свидания: в платье на тонких лямках и от моих шагов разносится стук босоножек на высоком каблуке. Настроение у меня отличное. Я не уверена, что готова к выпуску, просто наслаждаюсь тем, что я взрослая. И сверившись с расписанием иду на урок английского. Вдруг я понимаю, что не смотря на то, что не пропускала занятий, всегда приходила учиться, я по какой-то ошибке редко заходила в класс английского. Из 8 уроков была только на одном и вот пришла во второй раз. Мой класс ушёл далеко вперёд п программе. А я отстаю. И кроме того, я как будто забыла и то, что знала без необходимой постоянной практики. Школа эта очень продвинутая: здесь столы стоят не рядами, а вдоль стен, чтобы все могли друг друга видеть. Я еле-еле высиживаю урок, учитель думает, что пропускала я из-за своей излишней самоуверенности и надменно общается со мной. А я пребываю в страшной растерянности. Я остаюсь после уроков. Кажется, я решаю нагнать программу. Наступает глубокая ночь. Я слышу, как уходят учителя по домам и запирают школу и ставят её на сигнализацию. Я выхожу в главный холл, где так же вдоль стен стоят столы для собраний вне уроков, здесь можно пообщаться. Я спокойна. Я знаю, что проведу время с пользой. Но моё спокойствие нарушают двое мужчин, которые взламывают дверь, решив меня спасти. Я встречаю их. Они удивлены, что со мной всё в порядке и они зря переживали. С любопытством оглядывают холл и проходят в его глубь. И один из них едва не пересекает луч, пересекающий холл, это сигнализация. Я успеваю его остановить. Они занимаются своими делами – разглядывают как здесь всё странно устроено: одновременно и по-домашнему и немного по-детски и в то же время вроде бы всё для дела. Я в это время разбиваю много куриных яиц и взбиваю их. Как будто собираюсь готовить безе или вроде того. Всё это я делаю здесь же. когда они становятся нужной мне консистенции, я останавливаюсь и собираю всё ложкой, чтобы приготовить всё дома в печке. Мы уходим отсюда. Вторая часть сна: я купила осьминога или даже поймала его сама, поэтому он ещё и живой – как будто это доказывает мой подвиг. Вообще в этом не было нужды: продаются уже не живые для приготовления пищи. Но я всё сделала сама. Мне почему-то кажется, это ценным. Осьминог как будто хочет мне отомстить. А я несу его для шикарного ужина к своей подруги. Сначала я заглядываю к родителям домой, оставляю у них ненужные мне сумки и поднимаюсь к своей подруге. Этот осьминог всё время старается впиться своими тонкими щупальцами в моё тело, в руку, которой я держу пакет с ним. Осьминог довольно большой. Но я всё-таки приношу его подруге, я показываю ей, какое шикарное и необычное блюдо с ним можно приготовить и какой будет гарнир. Всё это я изображаю ещё с живым осьминогом. А потом я оказываюсь дома в Дм. Я в своей ванной, одета в хлопчатобумажный короткий халат. Рядом со мной стоят А. и моей отец. Я прошу их помочь мне. Я показываю им свои руки – во всё моё тело впиваются щупальцы этого осьминога. А. и мой папа хватают скользкие щупальца и вытаскивают из моих рук и ног и сбрасывают их в какой-то таз. Я снимаю халат с плечей и наконец полностью раздеваюсь. Кожа по всему телу у меня выглядит так, будто её долго тёрли жесткими материалами. Она выглядит воспалённой и порозовевшей и к тому же она шершавая и сухая. А. и мой отец немного смущены, я спокойна и в то же время решительна: сейчас не до стеснения – нужно вынуть как можно больше щупалец, пока они не скрылись под кожей. Они стараются сделать это. Но всё им вынуть не удаётся. На теле остаются рытвины. И я хотя очень оптимистична и стараюсь держаться стойко, готовлюсь к тому, что мне нужно выяснить, как это повлияет на моё здоровье и жизнь и существует ли какое-то противоядие или вакцина от этого. Тут я оказываюсь у своей подруги Н. в гостях. Настроение у неё хорошее. Она рассказывает как историю своего нежданного успеха, что недавно вернулась от родителей ни на что особенно не надеясь, но как вдруг ей стали подворачиваться разные проекты и сейчас она успешна и хотя она много зарабатывает, она ещё не успела благоустроить свою жизнь и обзавестись своим личным жильём. Волосы у Н. поразительно длинные.

Здравствуйте. Мне приснилось два сна в разное время. Но пока записывала второй, неожиданно поняла, что между ними есть сходство. поэтому выкладываю в связке. Мне снился сначала С и то, как мы с ним взаимодействуем: по коридорам здания ходим. Потом снился мужчина в ванной. Взрослый, отёкший. Он алкоголик, возможно, что и бывший, но это видно, что он алкоголик и старше меня значительно. Япредана ему не смотря ни на что. Не смотря на обрюзгшее тело. Не смотря на то, какой он неприятный человек. Он лежит обнажённый в ванной, ремонт тут исключительно модный: света мало, темные кафельные стены немного бликуют, белая тут только сама ванная. Он прогоняет меня, отсылает меня от себя. Я ухожу, махнув на него рукой. Ухожу чтобы встретиться с другим мужчиной. Он музыкант. Он иностранец. Мы встречаемся с ним в очень уютном здании. Небольшом, семейном. Это длинная стена домов по обе стороны от дороги, для семейных людей. Там прекрасная уютная обстановка. Мы ходим с ним по комнатам, в каждой из них мы сидим, болтаем, переходим в другую. Мы забираемся на чердак и, кажется, даже на крышу, чтобы посмотреть, как прекрасно не только внутри дома, но и снаружи. Мы разговариваем. Он очень мне нравится. Мы понимаем друг друга. Я стараюсь говорить на его языке – на английском. У меня это получается как будто само собой, хотя я не понимаю, как и когда задумываюсь об этом, то немного смущаюсь. Мне нравятся его песни и музыка. Она очень нежная, искренняя и душевная. Мы проводим тут день. А потом он уходит по делам и возвращается. Но с ним что-то случилось, что-то неприятное. Вернулся в дом, на нём футболка с надписями о каком-то мероприятии. Белая футболка с черными прямоугольниками со словами, он как будто что-то себе повредил или у него были неприятности. Тут мне становится страшно за него, мы лежим вместе и я обнимаю его. Мне хочется ему помочь изо всех сил. Но как-то так получается, что хотя пострадал он, он меня же и утешает, он меня успокаивает и защищает и мне становится тепло у него на груди. Пока мы переживали друг за друга и пытались неловко объяснить друг другу как мы друг другу дороги, мы целовали лица друг друга, но боялись поцеловать в губы. Мы как будто самые лучшие друзья, самые дорогие люди и боимся это потерять. Вроде бы всё очевидно, но решительные и однозначные шаги никто не делает. Между нами ещё нет отношений, хотя мы очень хорошо проводим время и прекрасно друг друга понимаем, симпатия явная. Я ощущаю покой, но не только от того, что он рядом, что он дорожит мной, но что он дорожим и моим покоем и может быть сильным сам и защитить меня. Когда ему он уезжает дальше, я дарю ему книгу с запиской. Очень красивую книгу. Может быть, мою любимую, а может быть я написала её сама. Я говорю ему что-то на русском языке. Что-то очень важное, искреннее, простое и объёмное о том, что чувствую к нему. Язык как будто разделяет нас. Но он всё равно слушает меня. Он уезжает. А я остаюсь. И на меня накидывается моя мама, почему я ничего не сделала, чтобы его удержать, ведь он такой видный, такой популярный. Такой покровитель и друг – это в жизни очень важно. Мама, как всегда, всё понимает по своему и совсем не так, как чувствую и понимаю я. Не проходит и дня, как я получаю от него сообщение в мессенджере – что очень неожиданно. Он пишет мне и вставляет одно русское слово. Он хочет знать, что оно означает. Это слово «единственное». Я понимаю, что он хочет учить мой язык и понимать меня и это начало.

Из автобуса, в котором мы ехали с бабушкой, я выхожу на автобусной станции (не очень большой) на окраине города. Лето, начинается вечер, солнце медленно катится к закату. Здесь я вселяюсь в небольшой дом. Вокруг него много растений - деревья в самом соку. Моя однокомнатная квартира, маленькая, расчитанная на одного человека, здесь всё время сумеречно, темно. Она находится на первом этаже, но первый этаж не на земле, а чуть выше. В этом доме я встречаю Н. Он живёт этажом выше. К нему в квартиру можно попасть прямо из моей кухни по лестнице вверх. Н. пакует вещи и уезжает. Он просит меня пожить в его квартире, а не в своей, пока он будет в отъезде. Я поднимаюсь к нему в квартиру. Она больше моей и здесь светло. Я остаюсь в большой столовой-кухне. Здесь много окон. Я открываю холодильник и готовлю себе еду. Когда я ем, приходит М. Мы здороваемся, она удивлена моему присутствию и держится очень закрыто, она не понимает, что я здесь делаю. Я объясняю ей, что Н. попросил меня здесь побыть, пока он в отъезде. Она предлагает составить мне компанию. Я не возражаю, потому что у неё больше прав находиться здесь: они ведь с Н. живут здесь вместе. Мы едим здесь за столом вместе. Она одета в домашний халат. Когда она ест, то халат закрывает её туловище спереди, а спина обнажена. Я обращаю внимание на то, что сбоку слева на её ребре уродливый высохший нарост в виде мешочка. После приема пищи я ложусь на кровать за перегородкой в столовой и смотрю телевизор. М. в это время идёт в ванную и туалет (это одна комната) - по темному коридору вглубь квартиры. Возвращаясь оттуда, она сообщает, что два кота - её и Н. - замёрзли в темной ванной комнате (там как будто очень холодно, зима настоящая), потому что окна открыты. На это я отвечаю ей, что я предпочитаю, когда в квартире свежо и открыла окна. А котам ничего не будет - они же пушистые! Она отвечает, что они всё-таки замерзли, поэтому она закрыла окна. Мне остаётся только пожать плечами. Я встаю с кровати и подхожу к окну. М. тут же сменяет меня на кровати. Заметив это, я сообщаю, что пойду к себе в квартиру и спускаюсь. Отношение М. ко мне мне не ясно. Она ведёт себе всё это время со мной так, как ей удобно и привычно, как будто нарочно игнорирует меня.

Холод, зима. Разрушенный и опустевший город. Мы с подругой в кафе, и я не могу есть жаренную картошку - мне нельзя. Мы вместе приходим в разрушенный и пустой дом. Там я принимаю ванную с незнакомым мне парнем. Мы обнимаем друг друга. У него грязная, в чем-то чёрном кожа. Я трогаю его. глажу и на руке остается черная грязь. Мы занимаемся сексом. Потом снился Н. Я была очень огорчена чем-то. Он догнал меня на улице. Мы говорили, и он поцеловал меня несколько раз в губы. А потом отправил к себе домой (с М. они разъезжаются). Еду к нему домой я в дождливую погоду по зеленым холмам в цепочке маленьких открытых повозок, которые ходят по рельсам. Все время идёт дождь. Я прихожу к нему домой. Белые стены кажутся серыми из-за дождя, высокие потолки. Как будто даже отдельный дом. У него дома я принимаю душ, так как я промокла. Приходит Н. Мы встретились в коридоре, в отгороженной от других дверей, в т.ч. и от входной двери, которые закрыты, он подошёл ко мне со спины и обнял. Я согрелась и почувствовала себя хорошо. Был секс там же в коридоре. Через некоторое время пришёл отец Н. Ожидая встречи с ним, я волновалась: как он отреагирует на меня? Здесь же должна быть М., с которой Н. расстался. Н. успокоил меня - всё нормально. Когда пришёл его отец, то обрадовался мне. Интересно, что во время сновидения про Н. руки держала на сердце.

Серое проходной зал - такие бывают на вокзалах. Темно, сине-голубые цвета. Едва ли не в центре его построены четыре стены с дверью. В этом зале мы встречаемся с Н. Он подталкивает меня к этой комнате, спрашивая, что в ней находится. Он упрекает меня в том, что я ничего не знаю о ней, что я не внимательна. Его замечания раздражают меня. Мне даже хочется совсем туда не идти. Но я всё-таки иду в комнату. Это ванная комната. Я принимаю здесь душ. Внимательно разглядываю все предметы в ней и понимаю, что Н. был прав, его советы были полезны.

Пасмурный, серый день. Я захожу в пункт ожидания - небольшой домик. Жду своего автобуса, укрываюсь от дождя. Домик маленький, но очень уютный - особенно в дождь. Я обхожу его по периметру: как будто дом - это просто одна комната, но посередине комнаты - стенки, которые делят пространство на несколько частей. Обхожу его по часовой стрелке. В одном из закутков обнаруживаю натянутый тент. Я снимаю его и обнаруживаю под ним мотоцикл. Тут же появляется его владелец - он подходит ко мне со спины - это С.А. Я никак не ожидала его увидеть и шокирована. Он улыбается мне преданно и нежно. Я ухожу, оставляя С.А. без внимания. Сидя на полу, открываю компьютер. Кто-то создал чат, в котором участвуют несколько людей: я, С.А. и его друг. И создал его С. Он ведет себя в чате очень агрессивно, нападает на С.А. - его сообщение состоит из агрессивного выпада и чьего-то чужого сообщения с ссылкой внутри. Я встаю - вот уже позади меня сам С. Он вот-вот начнет драку с С.А. Последний продолжает улыбаться преданно и как бы виновато. Я требую объяснений от С. Он показывает, что С.А. прислал видео, в котором собрал счастливые моменты нашей с ним жизни за много лет, как он возил меня на мотоцикле. Наступает ночь, дождь как будто становится сильнее. Дом - это как будто трейлер - временное жилище на колесах. Я выхожу и обнаруживаю большой рекламный щит с одной стороны трейлера, с другой - дорогу, проезжую часть и трейлер стоит в месте, где дорога совершает поворот. Трейлер стоит почти на обочине. Я хочу повесить на рекламном щите большой плакат. Пусть его скоро заменят, пусть даже никто не увидит плакат, для меня важно, чтобы некоторое время он висел на щите. Потом я попадаю в большой светлый дом. Здесь я репетирую в составе большого танцевального коллектива - одежда на всех нас одинаковая серая, лишенная цветов, но модная-спортивная, на голове у меня спортивный удобный высокий хвост. Репетиция - повторение перед выступлением - все уже готово и отточено. Я покидаю коллектив в составе нескольких девочек, но они как будто не из коллектива. Нас ведут по большим светлым пространствам. Это как будто магазин одежды, здесь мы ее можем выбрать. Вся одежда, как и пространство комнат - светлые. Я вдруг обнаруживаю, что у меня менструация, кровь льется рекой и я вот-вот испачкаю здесь все. Поэтому отделяюсь от группы и иду дальше. В конце - большая ванная комната. Здесь большие ванные - четыре штуки. Все очень красивое, белое. В трёх ваннах уже лежат мужчины. Я вхожу в комнату. Мне объясняют - что мужчины меня не видят, и я могу не смущаться. Чья-то рука бросает какую-то ткань или одежду в их сторону, но они не замечают ее. Мужчины ведут разговор. Они спорят о том, кому достанется девушка. Как я понимаю - они спорят обо мне. Один из них выходит вперед и сообщает, что девушка достанется ему. Двое других просят объяснить, чем же он лучше. И тот сообщает, что он наполовину женщина и он даже иногда становится беременным. ОН поднимает майку и показывает свой живот - он округлен и понятно, что сейчас он беременный. Но родить самостоятельно он не может. Другие двое ему сочувствуют. Мужчина-гермафродит ощущает себя особенным: он страдает, но это страдание - его радость. Девушка как будто должна достаться ему, потому что его век - короткий, и он все равно обречен.

От первого сна остался отрывочек: я нахожусь как будто в общественной ванной. Стою одна перед умывальниками, замотанная в полотенце. По крайней мере выше пояса на мне нет одежды. Умывальник. возле которого я стою, находится прямо рядом с дверью. В дверь входит женщина. Она заходит и смотрит на меня. Я начинаю вопить. Все тонет в этом вопле. И тогда происходит как будто второй дубль этого сна-сцены: все начинается заново. Но женщина заходит, и я снова кричу - так огромно мое сопротивление. Тогда она говорит мне, стараясь успокоить: "Хорошо, хорошо. Хочешь мы дадим тебе КУПАЛЬНИК с короткими рукавами?" Это как будто меня успокаивает. Пробудилась от этого сна и стала спрашивать себя: почему же я так кричу? И почему не могу справиться с собой? Ведь мне дали вторую попытку - сон начался заново, но я все равно кричала и сопротивлялась. Второй сон: Как будто автобусная станция в городе, от этого места есть ощущение перевалочного пункта. Я с двумя мужчинами, они всюду сопровождают меня. Один - сопровождает, но как будто занимается своими делами - смотрит по сторонам, не участвует в происходящих процессах, второй - моложе и его внимание устремлено на меня, он буквально мной поглощен. Приходят мои знакомые и просят посмотреть за их ребенком. Ребенку около года. Не знаю - мальчик это или девочка. Ножки у него длинные, я все время их поддерживаю за стопы, когда ношу его на руках. А личико - новорожденное. Я беру ребенка на руки. Сначала ему все интересно, он смотрит по сторонам, крутится. Тогда я опускаю его на землю, и он идет. Идёт под стол и бьется головой, так как не пригнулся. Ребенок плачет, и я беру его на руки и утешаю - просто я так люблю его и стараюсь передать ему свои чувства и состояние, чтобы боль ушла. Я хожу с ним на руках туда-сюда и пребываю в блаженстве: ребёнок прислоняет свое личико к моему и засыпает. Меня наполняет радость: ему со мной хорошо! Приходят его родители, и я возвращаю его им. Но еще долго пребываю под впечатлением произошедшего: рассказываю о свои впечатлениях одному из спутников - молодому мужчине, для которого я так важна - и он улыбается, что я счастлива.